Чем сложнее и грациознее план, тем больше шансов, что он провалится. ~Закон МэрфиРоссийская империя была провозглашена 22 октября (2 ноября) 1721 года по итогам Северной войны, когда по прошению сенаторов русский царь Пётр I принял титулы Императора Всероссийского и Отца Отечества.
Со смертью Петра активность в расширении империи снижается, и начинается с новой силой с приходом к власти Екатерины Великой. Империя расширяется за счет раздела Речи Посполитой, в результате которых почти вся территория современной Белоруссии была присоединена к Российской империи, после чего был Крым, Ингушетия и Восточная Грузия.
Именно начиная с экспансии Российской империи на юг, и противодействия с Оттоманской империей и ее сателлитами, начинается новый масштабный проект, растянутый во времени более чем на 150 лет.
Активные и успешные действия Российской империи на юге в период Русско-Турецкой войны 1768—1774 оказали существенное влияние на взгляды и планы императрицы. Заключение Кючук-Кайнарджийского мирного договора не сняло напряженности в отношениях между Турцией и Россией, и боевые действия с косвенным противодействием обеих стран продолжались и далее, вплоть до новой войны в 1787—1791 годах.
На этапе проведения крымской операции России по его аннексии (в 1783 году), Екатерина Великая обратилась с предложением к императору Священной Римской Империи и одновременно королю германии Иосифу II с конфиденциальным письмом, в котором 10 (21) сентября 1782 года изложила проект геополитического изменения карты Юго-Восточной Европы.
Действительно, мотивом написания письма являлось обращение греческой диаспоры к императрице с просьбой об активном участии России в освобождении из Родины, а также перспективы, связанные с реализацией такого проекта для России.
Всемерное снижение влияния Турции на европейском континенте, ослабление геополитического конкурента и экспансия на юг и юго-запад являлось основной целью проводимой Екатериной II политики, и фактически провоцированием соперника на активные действия, которые сами по себе или опосредовано могут быть причиной для новой войны.
Итак, Екатерина ставит целью фактически сокрушение Османской империи и раздел её территории между Россией, Священной Римской империей. В Константинополе предполагалось возродить Византийскую державу, независимую (по заявлениям императрицы от России) во главе с внуком российской императрицы, которому было дано имя основателя города — Константин.
Само имя было символичным, поскольку первым и последним императором Восточно-Римской Империи был Константин. Возрождение империи во главе с Константином отвечало некоему пророчеству — именно поэтому и для этого внук Екатерины II получил имя Константин.
Одновременно с возрождением Византии следовало предложение о создании буферного независимого государства с христианским правителем (примерно в границах Румынии 1940 года). Интерес же России согласно предложению ограничивался линией по реке Днестр.
Безусловно, все вышеизложенное было уловкой, поскольку создание государства под собственного внука обязывало такое государство стать сателлитом или даже колонией России. Такой расклад давал контроль над проливами и возможность создания баз в Средиземном море.
Действительно, Иосиф II будучи союзником России и Екатерины II принял предложение при личной встрече с императрицей, и питал немалые надежды на раздел Турции, в т.ч. участвуя в проводимых Россией войнах с Портой.
Однако, реализация проекта столкнулась с серьезными потерями и сложностями, повлекшими фактически его заморозку.
В феврале 1790 года умирает Иосиф II, а в октябре 1791 года умирает князь Потемкин, один из разработчиков и активных реализаторов проекта.
Опасаясь нарушения баланса сил в Европе и усиления России Франция и Англия предприняли все возможные меры для того, чтобы привести проект к патовой ситуации. Со смертью Екатерины II в 1796 году проект перестает быть актуальным в том виде, в каком он планировался изначально.
Противоборство с Турцией на Юге и Юго-западе продолжалось и после смерти Екатерины, но уже не с той интенсивностью, но планы захвата Константинополя и проливов не оставляли Россию.
В начале русско-турецкой войны 1806—1812 года морским министром адмиралом Павлом Чичаговым был разработан план, предусматривающий захват Константинополя и Босфорского пролива путём десантной операции. План предусматривал прорыв Черноморского флота через Босфор и высадку десанта в количестве 15—20 тысяч человек. Однако, в ходе изучения состояния Черноморского флота оказалось, что он не в состоянии выполнить такую грандиозную задачу, а потому от реализации этого плана отказались.
Николай I также рассматривал возможность высадки морского десанта на Босфоре. В условиях ухудшения международной ситуации, вылившейся в 1853 году в Крымскую войну, в своём письме фельдмаршалу Ивану Паскевичу на Рождество 1852 года император писал:
Такой же позиции придерживался и адмирал Павел Нахимов, считавший, что только превентивный захват русским флотом Босфора может нарушить планы складывающейся антироссийской коалиции.
В конце XIX — начале XX веков европейские державы боролись за раздел распадающейся Османской империи. Кроме того, присутствие британского флота в черноморских проливах и у черноморских берегов России после Крымской войны сильно беспокоило российских политиков.
В сентябре 1879 года в Ливадии состоялось совещание высших сановников под председательством Александра II, на котором обсуждался вопрос о возможной судьбе проливов в случае распада Османской империи. Была намечена задача: «овладение проливами в случае, если обстоятельства приведут к уничтожению турецкого господства в Европе». В качестве союзника России называлась Германия, которой взамен предлагалось гарантировать сохранение в её составе Эльзаса и Лотарингии. По итогам этого совещания П. А. Сабуров (русский дипломат) был направлен в Берлин для переговоров.
К концу XIX века Черноморский флот во многом превосходил турецкий, но Британия в Средиземном море существенно превосходила по числу броненосных кораблей Россию. Как вариант решения вопроса Россия предполагала внезапный захват Босфора, а при возможности — и Дарданелл. Затем планировалось заграждение проливов минами и установка на берегах тяжелых артиллерийских орудий. Особый запас тяжелых береговых орудий формировался в приморских черноморских городах, а в зону проливов неоднократно направлялись «дипломаты и туристы» в лице офицеров российского Генерального штаба.
В декабре 1882 года сотрудник российского посольства в Константинополе А. И. Нелидов представил Александру III записку «О занятии Проливов». В записке указывалось на нестабильное положение Османской империи и возможность её распада, что таило угрозу позициям России на Балканах и её причерноморским владениям. Нелидов предлагал, в зависимости от обстановки, три варианта занятия проливов:
1) открытой силой в случае российско-турецкой войны;
2) неожиданным нападением при обострении отношений с Османской империей или внешней опасности;
3) мирным путём с помощью союза с Османской империей.
В июле 1883 года Нелидов был назначен послом России в Османской империи, а в январе 1885 года он вновь подал Александру III записку, в которой теперь предлагалось даже решить вопрос путем договоренности с турецкими чиновниками или их подкупе.
В сентябре 1885 года Александр III направил начальнику Главного штаба Н. Н. Обручеву письмо, где заявлял, что главная цель России — занятие Константинополя и Проливов. Император писал:
Сама фраза «Только из-за этого вопроса я соглашаюсь вести войну на Балканском полуострове» говорит о многом в проводимых Россией войнах на юго-западе восточной Европы.
В июне 1895 года в Петербурге состоялось совещание, рассмотревшее ход выполнения программы строительства Черноморского флота, на котором было заявлено о готовности к занятию Верхнего Босфора 35-тысячным российским десантом. Затем предполагалось получить дипломатическим путём право свободного прохода российского флота через Дарданеллы.
6 июля 1895 года в Петербурге было собрано «Особое совещание» в составе министров: военного, морского, иностранных дел, посла в Турции А. И. Нелидова, а также высших военных чинов. В постановлении совещания упомянуто о «полной военной готовности захвата Константинополя»:
Но министр иностранных дел Н. К. Гирс был категорически против проведения операции.
Планы операции по высадке в Босфоре рассматривались на совещании министров 23 ноября (5 декабря) 1896 года под председательством Николая II. В совещании участвовал посол Нелидов, горячо отстаивавший план вторжения. В соответствии с решением совещания Нелидов должен был дать из Константинополя условную телеграмму, которая послужила бы сигналом к отправке десанта. Текст телеграммы должен был быть любой, но с ключевой фразой: «Давно без известий». В решении совещания говорилось:
Были определены и силы для проведения операции — эскадренные броненосцы «Синоп», «Чесма», «Екатерина II», «Двенадцать Апостолов», «Георгий Победоносец» и «Три Святителя», крейсер «Память Меркурия», канонерская лодка «Терец», минные заградители «Буг» и «Дунай», минные крейсеры «Гридень» и «Казарский», а также десять миноносцев и тридцать малых миноносок. Командующим операцией был назначен вице-адмирал Н. В. Копытов. Командиром сводного десантного корпуса был назначен генерал-лейтенант В. фон Шток. Численность войск «первого рейса» возросла по сравнению с прежним планом. В их составе теперь числилось 33 750 человек с 64 полевыми и 48 тяжелыми орудиями (из того самого «особого запаса»).
Маскировка операции осуществлялась большими учениями, включавшими якобы переброску войск на Кавказ, с внезапным поворотом на Босфор. Вместе с активными действиями на море предполагались действия направленные на прерывание связи с внешним миром — «В назначенный момент внезапно прерываются все телеграфные провода Черноморского побережья с Европой».
Эскадра в ночное время должна была войти в Босфор и, пройдя до Буюк-Дере, стать на якорь (в тылу турецких береговых батарей). В это время посол Нелидов должен был предъявить турецким властям ультиматум: немедленно передать России районы на обоих берегах Босфора под угрозой применения силы. Возможное сопротивление турецких войск предполагалось подавить быстро. После чего русское командование должно было за 72 часа после начала высадки укрепить вход в пролив со стороны Мраморного моря. На берегах Босфора должны были быть установлены тяжелые орудия «особого запаса», а «Буг» и «Дунай» должны были выставить поперек пролива заграждения в три ряда мин (всего 825 штук), кроме того, планировалось на обоих берегах пролива скрытно установить торпедные аппараты.
На случай эскалации конфликта с Великобританией из-за занятия Проливов до глобальных масштабов российский Генштаб разрабатывал план удара из Средней Азии по Индии.
Против операции высказался министр финансов С. Ю. Витте. В последний момент Николай II принял решение отказаться от её осуществления. На это также повлияло то, что министр иностранных дел Франции Ганото выступил с предложением положить в основу работы конференции послов в Константинополе соглашение по следующим трем пунктам: поддержание целости Оттоманской империи, отказ от сепаратных выступлений, отказ от попыток установления кондоминимума держав над Турцией. Россия согласилась с этими предложениями.
В начале 1900 года Великобритания была вовлечена в войну с бурами, и российское министерство иностранных дел обменялось мнениями о стратегических задачах России с военным и военно-морским ведомствами:
Т.о., планы вторжения в Босфор не были похоронены, «особый запас» не расформирован, а после 1905 года стал вновь расти. Нестабильность в Турции после Младотурецкой революции делала планы захвата Босфора снова актуальными.
24 июля 1908 года начальник Генерального штаба генерал Ф. Ф. Палицын послал командующему Одесским военным округом генералу А. В. Каульбарсу письмо, в котором писал, что «главнейшею заботой экспедиции будет захват на обоих берегах пролива выгодных позиций, господствующих над Константинополем, и удержание их в своих руках до сосредоточения сил, достаточных для достижения поставленной по обстоятельствам политической цели». Но и на этот раз стабилизация положения в Турции и ряд других факторов заставили российское правительство отказаться от своих планов.
Во время Первой Балканской войны Николай II 26 октября (8 ноября) 1912 года уполномочил российского посла в Константинополе вызвать в случае необходимости корабли с 5-тысячным десантным отрядом для защиты христианского населения в случае анархии в городе во время отступления озлобленной османской армии. Но это не было осуществлено, в том числе поскольку для одновременной перевозки всего отряда не хватало судов.
В июле 1913 года сотрудники министерства иностранных дел совместно с офицерами Морского генерального штаба разрабатывали проект доклада императору «О цели отечества на ближайшие годы, которая должна лечь в основание всей нашей военной подготовки на море в ближайшие годы». В нём было указано, что «определенно, вплоть до конечного решения задачи, нерушимо предпринимается для всех дипломатических усилий России следующая политическая цель: в ближайшие годы — 1918—1919 — овладеть Босфором и Дарданнелами», для чего Морское министерство должно готовить десантную операцию.
8(21) февраля 1914 года состоялось Особое совещание по вопросу о черноморских проливах с участием министра иностранных дел, военного и морского министров. На нём было решено усилить Черноморский флот (в том числе, путём приобретения дредноутов «Ривадавия», «Морено» и «Амиранте Латторе» у Аргентины и Чили), изыскать способ сокращения сроков доставки первого эшелона десанта. Предполагалось, что первый эшелон десантной армии должен высадиться одновременно и составлять от 30 до 50 тыс. человек. Операция рассматривалась в контексте идущей I мировой войны.
Но полноценное оперативно-стратегическое планирование, нацеленное на овладение Босфором, к началу Первой мировой войны отсутствовало:
Целью Российской империи в I мировой войне были Балканы и ослабление Германии. Однако, в ноябре того же года слабая Турция была вынуждена вступить в войну на стороне противников АНТАНТЫ, что дало Николаю II шанс реализовать давнее стремление России присоединить Константинополь:
Страны АНТАНТЫ тайно договорилась о разделе территорий Османской империи еще до начала боевых действий, а вступление Турции в войну фактически запустило этот процесс.
Великобритания сделала попытку захватить Константинополь опережая Россию и вынудить Турцию выйти из войны, но была разбита в ходе Дарданелльской операции. В то же время победа России на Кавказе окончательно заставила Великобританию отказаться от претензий на данную территорию, а также признать важность разработки договора о разграничении сфер влияния на Ближнем Востоке.
Турецкие береговые укрепления (в т.ч. батареи) в верхнем Босфоре
С помощью Марка Сайкса, английского эксперта по Ближнему Востоку, за стол переговоров сели три державы: Россия, Англия и Франция. Англия и Франция потребовали от России признать их стремление поделить между собой арабский регион, взамен они были готовы согласиться на требования русской стороны относительно Константинополя и проливов. 16 мая 1916 года министр иностранных дел Российской империи Сергей Дмитриевич Сазонов от имени России подписал соглашение Сайкса-Пико. С того момента, у России больше не стало препятствий на пути осуществления своей давней цели.
Французский посол завершая подписание документа заявил: «Имею честь заявить его превосходительству господину Сазонову, что вопрос о Константинополе и проливах был разрешен сообразно с желаниями России».
В конце ноября 1916 года командование завершило планирование «Босфорской операции». Проект был направлен на одобрение в ставку, где получил полную поддержку. Для проведения операции создали Отдельную Черноморскую морскую дивизию под командованием генерала А. А. Свечина, укомплектованную опытными фронтовиками, георгиевскими кавалерами. Общее командование войсками задействованными в операции было поручено командующему Черноморским флотом вице-адмиралу А. В. Колчаку. Первый полк дивизии Колчак предполагал назвать «Цареградским», второй — «Нахимовским», третий — «Корниловским», четвёртый — «Истоминским», отдавая тем самым дань памяти героям обороны Севастополя в Крымскую войну.
Но с вступлением Румынии в войну (на стороне АНТАНТЫ) ситуация на Румынском фронте быстро ухудшалась, и два армейских корпуса пришлось отправить для стабилизации ситуации, а операция по захвату проливов была отложена в том числе из-за того, что для переброски корпусов в Румынию были задействованы транспортные суда, предназначенные для ее осуществления. В результате, решающий удар по Константинополю и проливам был отнесен на апрель 1917 года.
В декабре 1916 года в Петрограде уже начались беспорядки. Конечно. взятие Константинополя было бы значимой вехой в войне и истории России, и наверняка обеспечило бы моральный подъем особенно у православного населения, а победа в войне означала закрепление за Россией города и проливов. Значит, войну следовало продолжать. Черноморский флот готовился к нападению на пролив Босфор, а войска во главе с адмиралом Колчаком собирались в Одессе. Османская империя еще не успела прийти в себя после Дарданелльской операции, и это был идеальный момент для нападения.
6 марта 1917 года министр иностранных дел Николай Покровский подал в Верховное командование заявление о разрешении на начало спецоперации в Босфоре. Однако, он не получил ответа от Николая II и Верховного командования.
8 марта 1917 года (новый стиль, старый — 23.02) рабочие вышли на улицы и началась Февральская революция.
15 марта 1917 года произошло отречение императора Николая II от престола.
Несмотря на то, что монархия пала и революция быстро охватила всю Россию, планы захвата Константинополя не были забыты. Однако, демократизация армии и активная антивоенная пропаганда большевиков привели русские войска в смятение (если не сказать больше).
Адмиралу Колчаку кое-как удавалось поддерживать порядок на Черноморском флоте до июля 1917 г. Затем он был смещен Временным правительством, а вместо него был назначен только что произведенный из капитанов 1-го ранга 37-летний контр-адмирал А. В. Немитц.
В дальнейшем, активность русского флота в Черном море падала, поскольку кроме всего прочего Украина предъявила свои претензии на флот, а Крыму активизировались татары, которые своими действиями также внесли определенную лепту в беспорядки.
В это время, осенью 1917 года немецкая подводная лодка выйдя из Босфора совершила тайный поход к берегам Грузии, где выполнив спецоперацию по доставке диверсантов и оружия возвращаясь в порт стоянки потопила два русских судна в течение двух последующих дней после отхода от грузинских берегов.
В качестве ответной акции, 31 октября два русских эсминца и авиатранспорт появились у порта Инада (европейский берег Турции, в 120 км от Босфора). Эсминцы с дистанции 3 кабельтовых (556 м) открыли огонь по городу и порту, а самолеты авиатранспорта бомбили город. Огнем эсминцев был потоплен турецкий миноносец «Хамид-Абар» (8 человек погибло, 4 ранено). Были повреждены два парохода. Три тральщика были вынуждены выброситься на берег. Береговые батареи турок открыли огонь с большим опозданием и совершенно безрезультатно. После трехчасового обстрела русские корабли без потерь двинулись обратно.
Кроме бомбардировок Босфора 28–29 марта и 2-3 мая 1915 г. это были действия. наиболее близкие к Константинополю по активности русского флота.
Октябрьский переворот поставил точку в планах захвата Константинополя и проливов Россией. Извещая мир о перевороте большевики направили в Турцию «сообщение русских революционеров для турецкого народа», заявив, что выступают против империалистического правительства и предлагают Турцию следовать их примеру. Позже, Троцкий опубликовал детали Соглашения Сайкса-Пико-Сазонова, раскрыв содержащиеся в нем коварные замыслы. Это повлекло за собой разрыв отношений между Великобританией, Францией и арабским миром. Константинополь на тот момент был не актуален, но позже…
КСТАТИ:
Контр-адмирал А.Д. Бубнов, выполнявший в 1916 году обязанности флаг-капитана Морского штаба Верховного главнокомандующего, а затем в звании контр-адмирала в начале сентября 1917 года был назначен исправляющим должность начальника Военно-морского управления Российского военно-морского флота, считал, что первопричиной того, что Россия не завладела Босфором во время Первой мировой войны было то обстоятельство, что, по причине недостаточно вдумчивой и проницательной оценки общей военно-политической обстановки, Босфорская операция не была включена в план войны с Германией.
Однако, эта первопричина, отмечает адмирал, имела лишь косвенное влияние на вопрос овладения Босфором, ибо Черноморский флот интенсивной работой в течение 1915 — 1916 годов вполне подготовился к выполнению операции к осени 1916 года.
Итак, подводя итог — В 1917 году Россия вполне реально могла захватить, и по итогам войны получить то, о чем она мечтала столько времени. Февральская революция и последовавший позже октябрьский переворот большевиков разрушил эти мечты.
Вместе с планами на проливы и Константинополь советская Россия потеряла Бессарабию, Польшу, страны Прибалтики и Финляндию…
Обратимся к отдельным датам, которые косвенно связаны с обсуждаемой темой. Возможно, это покажется несколько утомительно прочитать все события по указанным датам, но для формирования общей картины это стоит сделать.
Итак, Европа… Набирающая силу и вес Германия, Франция, Англия, СССР и прочие страны, которые являются разменными фигурами в большой игре…
ы
Тройственный пакт 1940 года
12.11.1940 года — Народный комиссар иностранных дел СССР Молотов прибывает с визитом в Берлин для переговоров с Гитлером и министром иностранных дел Риббентропом. Немцы уклончиво говорят о своих планах в отношении СССР, а Молотов выражает сомнение в способности Германии завоевать Англию (визит продолжается до 14 ноября).
Вот собственно, что представляет интерес.
10 ноября 1940 года, в 18 часов 50 минут специальный поезд Молотова покинул Белорусский вокзал Москвы. С ним ехала представительная делегация: нарком черной металлургии И.Т. Тевосян, пять замнаркомов — В.Г. Деканозов, В.Н. Меркулов, А.Д. Крутиков, В.П. Баландин, В.С. Яковлев, ряд заведующих отделами Народного комиссариата иностранных дел — всего 65 человек. Вместе с Молотовым в поезде ехали посол Шуленбург, его советник Герхард фон Вальтер и руководитель немецкой экономической делегации Карл Шнурре.
В процессе подготовки к переговорам Молотов составил 09.11.1940 года записку следующего содержания (приводится в соответствии с сокращениями согласно тексту оригинала):
Сов. секретно. В. Молотов. Некоторые директивы к Берлинской поездке
(9/XI.40 г.)
1. Цель поездки:
а) Разузнать действительные намерения Германии и всех участников Пакта 3-х (Герм., Итал., Япон.) в осуществлении плана создания «Новой Европы», а также «Великого Вост.-Азиатского Пространства»: границы «Новой Европы» и «Вост.-Аз. Пространства»: характер госуд. структуры и отношения отд. европ. государств в «Новой Европе» и в «Вост.-Азии»; этапы и сроки осуществления этих планов и, по кр. мере, ближайшие из них; перспективы присоединения других стран к Пакту 3-х; место СССР в этих планах в данный момент и в дальнейшем.
б) Подготовить первоначальную наметку сферы интересов СССР в Европе, а также в Ближней и Средней Азии, прощупав возможность соглашения об этом с Германией (а также с Италией), но не заключать какого-либо соглашения с Г. и И. на данной стадии переговоров, имея в виду продолжение этих переговоров в Москве, куда должен приехать Риббентроп в ближайшее время.
2. Исходя из того, что сов.\герм. соглашение о частичном разграничении сфер интересов СССР и Герм. событиями исчерпано (за исключ. Финляндии), в переговорах добиваться, чтобы к сфере интересов СССР были отнесены:
а) Финляндия — на основе сов.\герм. соглашения 39 г., в выполнении которого Германия должна устранить всякие трудности и неясности (вывод герм. войск, прекращение всяких политич. демонстраций в Финляндии и в Германии, направленных во вред интересам СССР).
б) Дунай, в части Морского Дуная, — в соответствии с директивами т. Соболеву.
Сказать также о нашем недовольстве тем, что Германия не консультировалась с СССР по вопросу о гарантиях и вводе войск в Румынию.
в) Болгария — главный вопрос переговоров, должна быть, по договоренности с Германией и Италией, отнесена к сфере интересов СССР на той же основе гарантий Болгарии со стороны СССР, как это сделано Германией и Италией в отношении Румынии, с вводом советских войск в Болгарию.
г) Вопрос о Турции и ее судьбах не может быть решен без нашего участия, т. к. у нас есть серьезные интересы в Турции.
д) Вопрос о дальнейшей судьбе Румынии и Венгрии, как граничащих с СССР, нас очень интересует и мы хотели бы, чтобы об этом с нами договорились.
е) Вопрос об Иране не может решаться без участия СССР, т. к. там у нас есть серьезные интересы. Без нужды об этом не говорить.
ж) В отношении Греции и Югославии мы хотели бы знать, что думает Ось предпринять?
з) В вопросе о Швеции СССР остается на той позиции, что сохранение нейтралитета этого государства в интересах СССР и Германии. Остается ли Германия на той же позиции?
и) СССР, как балтийское государство, интересует вопрос о свободном проходе судов из Балтики в мирное и военное время через М. и Б. Бельты, Эрезунд, Категат и Скагерак. Хорошо было бы, по примеру совещания о Дунае, устроить совещание по этому вопросу из представителей заинтересованных стран.
к) На Шпицбергене должна быть обеспечена работа нашей угольной концессии.
3. Если спросят о наших отношениях с Турцией — сказать о нашем ответе туркам, а именно: мы им сказали, что отсутствие пакта взаимопомощи с СССР не дает им права требовать помощи от СССР.
4. Транзит Германия — Япония — наша могучая позиция, что надо иметь в виду.
5. Если спросят о наших отношениях с Англией, то сказать в духе обмена мнений на даче Сталина.
6. Сказать, что нам сообщили о сделанных через Рузвельта мирных предложениях Англии со стороны Германии. Соответствует ли это действительности и каков ответ?
7. На возможный вопрос о наших отношения с США ответить, что США также спрашивают нас: не можем ли мы оказать поддержку Турции и Ирану в случае возникновения опасности для них. Мы пока не ответили на эти вопросы.
8. Спросить, где границы «Восточно-Азиатского Пространства» по Пакту 3-х.
9. Относительно Китая в секретном протоколе, в качестве одного из пунктов этого протокола; сказать о необходимости добиваться почетного мира для Китая (Чан-Кайши), в чем СССР, м. б. с участием Германии и Италии, готов взять на себя посредничество, причем мы не возражаем, чтобы Индонезия была признана сферой влияния Японии (Маньчжоу-Го остается за Японией).
10. Предложить сделать мирную акцию в виде открытой декларации 4-х держав (если выяснится благоприятный ход основных переговоров: Болг., Турц. и др.) на условиях сохранения Великобританской Империи (без подмандатных территорий) со всеми теми владениями, которыми Англия теперь владеет, и при условии невмешательства в дела Европы и немедленного ухода из Гибралтара и Египта, а также с обязательством немедленного возврата Германии ее прежних колоний.
11. О сов.-японских отношениях — держаться вначале в рамках моего ответа Татекаве.
12. Спросить о судьбе Польши, — на основе соглаш. 1939 г.
13. О компенсации собственности в Прибалтах: 25% в один год, 50% — в три года (равными долями).
14. Об эконом. делах: — в случае удовлетворит. хода переговоров — о хлебе».
Как утверждают исследователи (Безыменский Л.А.), приводимая записка является не продуктом самого Молотова, а скорее набросками предполагаемых к обсуждению вопросов, поставленных Сталиным. Отдельные советские пожелания, касающихся раздела сфер влияния, были посланы «вдогонку» Молотову.
Необходимо отметить, что центральным моментом переговоров, судя по всему, является «южный вариант» советской экспансии, который изложен во 2-м пункте, а также в пунктах 4, 7, 10, 14. Этот «южный вариант» был далеко не случайным в программе Сталина. Решив в своем духе «западный вариант» (Западная Украина и Белоруссия, Прибалтика), Сталин не мог забыть и о южных границах СССР. Косвенным свидетельством этого являются воспоминания Молотова, согласно которым, рассматривая в 1945 г. послевоенную карту СССР и выражая общее удовлетворение укреплением советских позиций, Сталин заметил: «Вот здесь мне наша граница не нравится» — и показал южнее Кавказа.
В 1940 г. у Сталина было еще больше оснований быть недовольным южными границами. Отношения с Турцией оставляли желать лучшего; вопрос о проливах (конвенция Монтрё) не переставал создавать трудности для СССР, флот которого не мог выйти из Черного моря; Афганистан и Индия оставались оплотами британского влияния; в Иране оперировали немецкие агенты. В Юго-Восточной Европе и на Балканах Германия быстро укрепляла свои экономические и военные позиции (ввод войск в Румынию, влияние в Болгарии и Венгрии). Оставались уязвимыми бакинские нефтепромыслы, хотя с момента краха Франции угроза англо-французских бомбежек отпала.
Итак, если в 1917 году проливы и и Константинополь большевиков не интересовали, то у собирателя земель Сталина интерес к старым планам (еще царских времен) появился определенно.
Правда, теперь СССР не мог действовать так же как например в дореволюционные времена, поэтому новый план отличался от прежнего, и предусматривал подход, наверное чем то напоминавший отработанные в странах Прибалтики схемы.
Его (плана), основные черты, отраженные в директивах, предусматривали как бы «охватывающую» дипломатическую операцию. Главную ее часть представлял договор о взаимной помощи с Болгарией с последующим вводом советских войск.
Первое предложение болгарам о заключении пакта о взаимной помощи было сделано еще в сентябре 1939 г. и подтверждено в ноябре того же года. Предложение было встречено Болгарией скептически и не принято. Тем не менее между странами шло развитие торговых отношений (договор 5 ноября 1940 г.). Нельзя исключить, что на основе давних русско-болгарских традиций сталинское руководство могло рассчитывать на полное влияние в Болгарии. Что же касается Красной Армии, то ее функция на Балканах в основном должна была стать антитурецкой, особенно после удовлетворения болгарских притязаний на Восточную Фракию. Как разъяснял в телеграмме Молотову Сталин, ввод советских войск был задуман «для защиты входов в Черное море». Сталин подчеркивал, что «этот вопрос особенно актуален теперь и не терпит отлагательства не только потому, что Турция связана с Англией, но и потому, что Англия своим флотом заняла острова и порты Греции, откуда она всегда может угрожать берегам СССР, используя свое соглашение с Турцией» (шифровка от 13 ноября 1940 г.). У этой аргументации, явно приспособленной для Гитлера, было «двойное дно» — в равной мере она, согласно логике Сталина, могла бы быть применена и к укреплению германских позиций в Турции и Болгарии.
Второй «заход» на Дарданеллы предполагался через саму Турцию. Карсское соглашение 1921 г. (в т.ч. Московский договор 1921 г.) оставалось для Сталина головной болью. Между СССР и Турцией отношения носили напряженный характер, а договорные отношения (в части пакта о взаимопомощи) отсутствовали.
Осенью 1940 г. Турция направила запрос СССР о возможном оказании ей помощи в связи с обострением ситуации на Балканах.
4 ноября 1940 г. послу Турции в Москве А. Актаю был направлен ответ, в котором СССР выразил «недоумение» по поводу запроса Турции. Между СССР и Турцией, напоминали в Москве, «не существует пакта о взаимопомощи».
Этот ответ не был лишен цинизма. Переговоры о пакте тянулись еще с сентября 1939 г., когда вспыхнула Вторая мировая война. 8 сентября 1939 г. Турция предложила свой проект договора. Вместо нового договора Москве предлагалось подтвердить старый договор о дружбе и нейтралитете 1925 г. Затем в Москве состоялись переговоры, которые закончились безрезультатно. Советская сторона сделала условием заключения договора о взаимопомощи подписание протокола о проливах, в котором Турция должна была дать гарантии неиспользования проливов «агрессивными державами», под которыми тогда подразумевались Англия и Франция. Советская дипломатия утверждала, что если Англия и Франция начнут агрессию против проливов, то тем самым СССР окажется втянутым в войну против Германии и Италии. Конечно, это было нежелательным для Москвы.
Вокруг Турции в 1940 г. шла сложная дипломатическая игра, в которой участвовали и державы «оси», и Англия, и, разумеется, СССР. Отправляясь в Берлин, Молотов делал серьезную заявку на удовлетворение своих интересов в Турции со стороны Германии: они касались в первую очередь проливов, но не только их. Как явствует из дополнительных указаний Сталина, Молотову давались полномочия на обсуждение вопроса о разделе Турции. Возможно, сыграли роль и донесения советской разведки на этот счет. Нетрудно догадаться, что могла обсуждаться перспектива раздела Турции между Болгарией (восточная часть, советские базы на проливе) и Советским Союзом. Об умонастроениях Сталина того времени достаточно ясно говорят его слова:
Поезд Молотова пересек границу вечером 11 ноября, прибыл в Берлин в 11 утра 12 ноября. Сразу начались переговоры: в 12 часов Молотова и Деканозова принял Риббентроп. В 15.00 началась беседа с Гитлером в имперской канцелярии. Вечером в отеле «Кайзерхоф» был дан прием в честь гостя (без присутствия Гитлера). 13 ноября Молотов в первой половине дня встретился с Герингом и Гессом, в 14.00 — снова с Гитлером. Сначала состоялся завтрак, затем беседа с участием Риббентропа.
В соответствии с записью от 13.11.1940 года личного переводчика Риббентропа, посланника Пауля Шмидта, вопросы касающиеся интересов СССР на Балканах и в районе проливов звучали следующим образом:
…Затем Молотов завел речь о морских проливах, которые он, ссылаясь на Крымскую войну и события 1918—1919 гг., охарактеризовал как исторические ворота агрессии Англии против Советского Союза. Положение является для России еще более угрожающим потому, что теперь англичане закрепились в Греции. Из соображений безопасности отношения Советской России с другими черноморскими странами имеют большое значение. В данной связи Молотов задал фюреру вопрос: что сказала бы Германия, если бы Россия дала Болгарии, то есть ближе нее расположенной к проливам независимой стране, гарантию на точно таких же условиях, на каких ее дала Германия Румынии? Однако Россия намерена предварительно достигнуть в этом вопросе единства с Германией, а, возможно, также и с Италией. <.. .> На вопрос Молотова о германской позиции в отношении проливов фюрер ответил: имперский министр иностранных дел уже предусмотрел этот пункт и имеет в виду пересмотр заключенного в Монтре соглашения о них в пользу Советского Союза.
Имперский министр иностранных дел подтвердил это и сообщил, что в вопросе об этом пересмотре итальянцы тоже заняли благожелательную позицию.
Молотов снова заговорил о гарантии Болгарии и заверил, что Советский Союз никоим образом не желает вмешиваться во внутренние порядки этой страны. Они не будут изменены ни «на йоту».
По вопросу о данной Германией и Италией гарантии Румынии фюрер заявил: эта гарантия явилась единственной возможностью побудить Румынию без борьбы передать Бессарабию России. Кроме того, Румыния ввиду своих нефтяных источников представляет абсолютный интерес для Германии и Италии. Наконец, это само румынское правительство попросило, чтобы Германия взяла на себя защиту нефтяного района с воздуха и на суше, так как оно не чувствует себя вполне в безопасности от воздушного нападения англичан. Ссылаясь на грозящую высадку англичан в Салониках, фюрер в этой связи повторил, что Германия такой высадки не потерпит, однако заверил при этом, что по окончании войны все германские солдаты будут из Румынии выведены.
Отвечая на вопрос Молотова относительно германской точки зрения на русскую гарантию Болгарии, фюрер сказал, что если эта гарантия будет дана на тех же условиях, что германо-итальянская Румынии, то сразу встанет вопрос: а просила ли сама Болгария о такой гарантии? Ему [фюреру] такая просьба Болгарии неизвестна. Кроме того, прежде чем высказаться самому по этому вопросу, ему надо выяснить позицию Италии.
Решающий же вопрос состоит в том, считает ли Россия, что пересмотр заключенного в Монтре соглашения даст достаточную гарантию соблюдения ее интересов на Черном море. Он не ожидает на этот вопрос немедленного ответа, ибо знает, что Молотов должен сначала обсудить этот вопрос со Сталиным.
Молотов ответил: в этом вопросе Россия имеет только одну цель. Она хочет обезопасить себя от нападения на нее через проливы и хотела бы урегулировать этот вопрос с Турцией, причем данная Болгарии русская гарантия облегчила бы положение. Как черноморская держава Россия имеет право на безопасность такого рода, и он думает достигнуть в этом деле взаимопонимания с Турцией.
В ответ фюрер сказал: это примерно отвечало бы ходу мыслей Германии, согласно которому через Дарданеллы могли бы свободно проходить только русские военные корабли, а для всех других военных кораблей пролив был бы закрыт.
Молотов добавил: Россия хотела бы создать гарантию от нападения на Черное море через проливы не только на бумаге, но и «на деле», и он считает, что Россия могла бы договориться об этом с Турцией. В данной связи он снова вернулся к вопросу о русской гарантии Болгарии и повторил, что внутренний режим страны затронут не будет, причем со своей стороны Россия была бы готова обеспечить Болгарии выход в Эгейское море. Он еще раз задал фюреру в числе тех вопросов, которые тот должен решать в отношении германской политики в целом, вопрос: какую позицию заняла бы Германия насчет этой русской гарантии?
Фюрер ответил встречным вопросом: просила ли Болгария о гарантии? И вновь заявил, что должен выяснить точку зрения дуче.
Молотов подчеркнул, что не требует от фюрера никакого окончательного решения, а просит только о предварительном обмене мнениями.
Фюрер ответил: он никоим образом не может занять никакой позиции, пока не переговорит с дуче, так как Германия заинтересована здесь только во вторую очередь. Как великая дунайская держава, она заинтересована только в самом Дунае, а не в выходе из Дуная в Черное море. Ведь если бы он нуждался в каких-либо трениях с Россией, ему не нужен был бы для этого вопрос о проливах...
Вопрос с Болгарией и проливами остался открытым, и Гитлер не дал однозначного ответа на желания советской стороны, однако, уже в беседе с Риббентропом Молотову было предложено участвовать в тройственном акте в качестве еще одной стороны, и в этом случае вопросы было бы возможно решить быстрее.
Из записи беседы В.М.Молотова с Риббентропом в Берлине:
13 ноября 1940 г.
Правительства государств — участников тройственного пакта, руководствуясь желанием установить новый порядок, содействующий благосостоянию народов, в интересующих их сферах с целью создания базиса для их сотрудничества пришли к соглашению о нижеследующем:
1. Согласно пакту трех держав Германия, Япония и Италия пришли к соглашению, что нужно воспрепятствовать расширению войны в мировой конфликт и что необходимо совместно работать для установления мира. Они объявили о своем желании привлечь к сотрудничеству с ними другие народы в других частях мира, поскольку эти народы согласны дать своим стремлениям то же направление. СССР заявляет о своей солидарности с этими целеустремлениями и решил со своей стороны политически сотрудничать с участниками пакта трех.
2. Германия, Италия, СССР, Япония обязуются уважать сферы взаимных интересов. Постольку, поскольку сферы этих интересов соприкасаются, они будут в дружественном духе договариваться по всем возникающим из этого факта вопросам.
3. Договаривающиеся стороны не будут поддерживать группировок, направленных против одной из них. Они обязуются поддерживать друг друга экономически и будут стремиться расширить свои экономические соглашения.
4. Это соглашение можно было бы заключить на продолжительный срок, скажем, на 10 лет.
К этому соглашению можно было бы добавить дополнительное секретное соглашение в какой-либо форме. В этом дополнительном соглашении можно было бы со ссылкой на открытое соглашение зафиксировать центры тяжести территориальных аспираций договаривающихся четырех сторон… Что касается СССР, то этот вопрос можно было бы выяснить. Он предполагает, что центр тяжести аспираций СССР лежит в направлении на юг, т.е. — к Индийскому океану.
Можно было бы это соглашение дополнить пунктом, в силу которого эти державы будут уважать обоюдные притязания.
Можно было бы подумать о втором дополнительном протоколе, в котором было бы зафиксировано следующее: Германия, Италия и СССР согласились во взглядах, что в их интересах привлечь Турцию к сотрудничеству с ними. Они обязуются вести в этом отношении одну и ту же политику. Германия, Италия и СССР будут действовать в том направлении, чтобы статут Монтре был бы заменен другим статутом. По этому новому статуту Советскому Союзу должны быть предоставлены права прохода ее военного флота через Проливы, в то время как другие державы, за исключением черноморских, Италии и Германии, должны отказаться от своих прав на пропуск своих военных судов через Проливы. При этом само собой разумеется, что Проливы остаются открытыми для всех торговых судов.
АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 675. Лл. 108–116. Машинопись. Подлинник. Имеется помета: «Передано г. Шуленбургу мною 25 ноября 1940 г. В. Молотов».
20.11.1940 года — Венгрия и Румыния (23 ноября) присоединяются к трехстороннему пакту Германии, Италии и Японии, заключенному 27 сентября.
25.11.1940 года — Беседа наркома иностранных дел СССР В.М.Молотова с послом Германии в СССР Ф.Шуленбургом. На начальном этапе встречи стороны обсуждали торгово экономические вопросы. Далее, Шнурре вышел. и Молотов с Риббенропом продолжили беседу на политические темы:
Особая папка
После ухода Шнурре т. Молотов перешел к вопросам, связанным с последней беседой с Риббентропом, происходившей в бомбоубежище. Тов. Молотов передал текст соглашения 4-х держав, продиктованный Риббентропом.
Хильгер, прочтя этот текст, сказал, что по смыслу он полностью соответствует тому, что говорил министр, но по формулировке несколько отличается.
Молотов отметил, что он передаст этот текст, поскольку в дальнейшем ходе беседы он будет на него ссылаться. Далее т. Молотов сказал, что то, что он сейчас будет говорить, еще не окончательно сформулировано и он передаст это своими словами, которые он просит Хильгера записать и передать в Берлин.
Тов. Молотов сообщает условия, на которых Советский Союз согласен принять в основном проект пакта 4-х держав, а также говорит о тех выводах, которые исходят из этого сообщения.
В заключение т. Молотов говорит, что германской стороной был предложен один открытый текст и 2 секретных протокола. Советская сторона готова принять за основу предложенный текст и предлагает составить 5 секретных протоколов.
Шуленбург говорит, что он немедленно передаст в Берлин предложения советской стороны. Он полагает, что в вопросе о Турции могут встретиться некоторые трудности.
Молотов указывает, что советская сторона сформулировала свои предложения: т. Деканозов, который завтра направляется в Берлин, будет иметь с собой все необходимые указания, а также содержание предложений советской стороны. В случае необходимости он сможет дать нужные объяснения. Т. Молотов спрашивает, все ли ясно г. Шуленбургу и не нужно ли каких разъяснений.
Шуленбург отвечает, что все ясно.
На этом беседа закончилась.
Беседу записал Богданов
В общей сложности беседа продолжалась 3 часа.
АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 675. Л. 108. Машинопись. Заверенная копия.
Приложение
Особая папка
СССР согласен принять в основном проект пакта четырех держав об их политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи, изложенный г. Риббентропом в его беседе с В.М. Молотовым в Берлине 13 ноября 1940 года и состоящий из 4 пунктов, при следующих условиях:
1. Если германские войска будут теперь же выведены из Финляндии, представляющей сферу влияния СССР, согласно советско-германского соглашения 1939 года, причем СССР обязывается обеспечить мирные отношения с Финляндией, а также экономические интересы Германии в Финляндии (вывоз леса, никеля);
2. Если в ближайшие месяцы будет обеспечена безопасность СССР в Проливах путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией, находящейся по своему географическому положению в сфере безопасности черноморских границ СССР, и организации военной и военно-морской базы СССР в районе Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды;
3. Если центром тяжести аспираций СССР будет признан район к югу от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу;
4. Если Япония откажется от своих концессионных прав по углю и нефти на Северном Сахалине на условиях справедливой компенсации.
Сообразно с изложенным должен быть изменен проект протокола к Договору 4-х держав, представленный г. Риббентропом о разграничении сфер влияния, в духе определения центра тяжести аспираций СССР на юге от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу.
Точно так же должен быть изменен изложенный г. Риббентропом проект протокола — Соглашения между Германией, Италией и СССР и Турцией в духе обеспечения военной и военно-морской базы СССР у Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды с гарантией 3-х держав независимости и территории Турции в случае, если Турция согласится присоединиться к четырем державам.
В этом протоколе должно быть предусмотрено, что в случае отказа Турции присоединиться к четырем державам Германия, Италия и СССР договариваются выработать и провести в жизнь необходимые военные и дипломатические меры, о чем должно быть заключено специальное соглашение.
Равным образом должны быть приняты: третий секретный протокол между СССР и Германией о Финляндии; четвертый секретный протокол между СССР и Японией об отказе Японии от угольной и нефтяной концессий на Северном Сахалине; пятый секретный протокол между СССР, Германией и Италией с признанием того, что Болгария, ввиду ее географического положения, находится в сфере безопасности черноморских границ СССР, в связи с чем считается политически необходимым заключение пакта о взаимопомощи между СССР и Болгарией, что ни в какой мере не должно затрагивать ни внутреннего режима Болгарии, ни ее суверенитета и независимости.
Встречные предложения СССР и условия вхождения в тройственный пакт, если исходить из последующих заявлений Германии 21.06.1941 г. (в официальной ноте), и в речи Гитлера в связи с началом войны с СССР 22.06.1941 г., стали причиной изменения политики по отношению к СССР и в конце концов нападения на СССР.
13.11.1940 года желания СССР были озвучены, а 05.12.1940 года в Ставке Гитлера начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер выступил с Докладом о планируемой операции на Востоке, против СССР.
Дальше дело пошло «веселее», и:
18.12.1940 года — Ставка Гитлера. Директива № 21. План «Барбаросса». «Совершенно секретно. Только для командования: Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии. (Вариант «Барбаросса»)».
10.01.1941 года — Между СССР и Германией подписан Секретный протокол, который изменил условия Секретного дополнительного протокола 23 августа 1939 г. в отношении Литвы и оговорил размеры компенсации, которую за ее территорию должно было выплатить Германии правительство СССР.
31.01.1941 года — В Ставке главного командования сухопутных войск Германии была принята Директив по стратегическому сосредоточению и развертыванию войск в рамках плана «Барбаросса»
03.02.1941 года — Германское верховное командование отдает приказ о развертывании широкомасштабных военных приготовлений для нанесения удара на Восток.
24.03.1941 года — СССР берет на себя обязательство оказать поддержку Турции в случае, если она подвергнется агрессии
05.04.1941 года — СССР предлагает Югославии поддержку в случае германской агрессии — подписан договор о ненападении и дружбе СССР с Югославией.
06.04.1941 года — Германия предъявляет ультиматум Греции и Югославии. Войска Германии, Италии и Болгарии вторгаются в Югославию. Германия нападает на Грецию (Великобритания направляет в Грецию свои войска в количестве 60 тысяч человек).
05.05.1941 года — Начальник Разведывательного Управления Генштаба Красной Армии Голиков передает И. Сталину документ — «О группировке немецких войск на востоке и юго-востоке» (спeцcooбщeние № 660477 сс), из которого следует, что Германия готовит военное вторжение в пределы СССР.
15.05.1941 года — Председателю СНК СССР поступает документ «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза», в котором предлагается упредить нападение Германии — атаковать немецкие войска первыми.
06.06.1941 года — Германское командование, подготавливая вторжение в СССР, отдало приказ о расстреле на месте взятых в плен политкомиссаров. Советские власти одновременно предприняли эвакуацию высшей политической знати из Литвы, а с 14 июня также из Латвии и Эстонии.
14.06.1941 года — ТАСС распространил заявление, опровергающее слухи о возможном вторжении Германии в СССР.
21.06.1941 года — Советское посольство в Берлине выразило протест по поводу 180 случаев нарушения германской авиацией воздушного пространства СССР. И наоборот — Нота германского МИД правительству Советского Союза
22.06.1941 года — План «Барбаросса» в действии: Немецкие войска вторгаются в СССР тремя армейскими группами, нацеленными на захват Ленинграда, Москвы и Украины (румынские войска поддерживают агрессию). Гитлер выступает с Обращением к немецкому народу в связи с началом войны против Советского Союза
В Ноте Германии и обращении Гитлера отмечается несколько моментов (полные тексты доступны по ссылкам):
Итак, акцент на розыгрыш «южного варианта» вызвал крайне негативную реакцию Германии, поскольку одной из причин, но крайне важных для Германии, было то. что среди стран, попадающих под угрозу (в случае оккупации СССР Болгарии и далее на юг и западнее) была Румыния с ее нефтепромыслами, и если танки еще могли использовать синтетический бензин, то самолеты нуждались в натуральном.
19 марта 1945 года Сталин денонсировал советско-турецкий договор о дружбе, в ответ Турция стала предлагать гарантии беспрепятственного пропуска советских войск через свою территорию. Сталин через наркома иностранных дел Вячеслава Молотова сообщил турецкому руководству в июне 1945 года, что рассчитывает на совместный контроль над Черноморскими проливами с созданием военно-морской базы в Дарданеллах, а также и на корректировку границ по Московскому и Карсскому договорам с возвратом Карсской области и земель под Ереваном и Батуми, входивших с 1878 года в состав Российской империи. Эти требования Сталин повторил на Потсдамской конференции.
Союзники не поддержали территориальные претензии СССР к Турции.
30 мая 1953 г. (после смерти Сталина) советское правительство заявило о том, что «правительства Армении и Грузии сочли возможным отказаться от своих территориальных претензий к Турции» и что «советское правительство считает возможным обеспечение безопасности СССР со стороны проливов на условиях, одинаково приемлемых как для СССР, так и для Турции». Споры с Турцией Никита Хрущёв сделал в 1957 году одним из антисталинских тезисов.
У Салтыкова-Щедрина в его «Истории одного города» есть градоначальник по фамилии Бородавкин, желающий захватить Византийскую империю из-за своей мании величия: «Вот, государь мой, сколь далеко я виды свои простираю!» и из-за желания наказать византийских пастухов из-за того, что их стада постоянно перемешивались с глуповскими:
Выгонные земли Византии и Глупова были до такой степени смежны, что византийские стада почти постоянно смешивались с глуповскими, и из этого выходили беспрестанные пререкания», «Сперва с Византией покончим-с, — мечтал он, — а потом-с… Д-да-с! Сказать ли всю истину: по секрету, он даже заготовил на имя известного нашего географа, К. И. Арсеньева, довольно странную резолюцию…
Leave a comment
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.